Ученик
Онродился в1445 году вБорго Сан-Сеполькро, по-итальянски это звучит неслишком радостно: город Святого гроба. Борго Сан-Сеполькро упирается вправый берег Тибра, желтоватые воды которого плавно ибыстро текут кРиму; сдругой стороны городок прилепился когромной горе— Монте Казале. Вгороде жили ремесленники, анагоре, вмонастыре, построенном вXIII в. францисканцами, монахи нищенствующего ордена, именовавшие себя, согласно воле папы Гонория III (1216-1227), миноритами.
Весьма уважаемое вгороде семейство возглавлял Бартоломео Пачоли, отец трех сыновей; одного изних звали Лука. Большое влияние навоспитание иобразование Луки оказал его дядя поматери— Бенедетто, капитан армии АльфонсаV.Мыне знаем, сколько было лет будущему бухгалтеру иматематику, когда его отдали учиться вмастерскую художника Пьеро делла Франческа, слава которого гремела повсей Италии. Это была первая встреча маленького мальчика сэтим великим художником иматематиком.
Как свойственно людям эпохи Возрождения, учитель Л.Пачоли небыл только художником, имастерская его напоминала скорее своеобразный «университет культуры», чем школу живописи вузком исугубо специальном смысле этого слова.
«Всозданном Пьеро делла Франческа мире,— писал В.Лазарев,— парит железный закон чисел, поэтому онтак ясен илогичен. Его господствующая сила— человеческий разум, вся ивсе себе подчиняющий, внутренняя просветленность истоическая бесстрастность». Ученики, помере своих сил испособностей, должны были приобщаться кясному илогичному миру учителя.
Судя потому, что мызнаем оЛ. Пачоли, можно предположить, что чувство прекрасного было глубоко присуще ему. Вместе стем оннебыл и, очевидно, немог быть человеком искусства. Франческа был художником иученым, нотолько вторая ипостась учителя нашла отзвук всердце ученика. Юный Лука Пачоли, прирожденный математик, был влюблен вмир чисел, «число представлялось ему, как иего учителю, неким универсальным ключом, одновременно открывающим доступ кистине икрасоте». Напервом месте стоит истина, занятия наукой посвящены ей.
Додевятнадцати лет Пачоли работает иучится вмастерской. Рутинные занятия сопровождаются церковными праздниками ипоездками вдругие города, куда потой или иной причине мэтр берет юного Луку ссобой. Чаще всего ездили вУрбино кгерцогу Федерико деМонтефельтро.
Это очень богатый двор, аего хозяин— человек, преданный великому миру искусства инауки. Онлюбит собирать художников, архитекторов, поэтов, ученых. Одна изсамых ярких личностей вего окружении— Леон Баттиста Альберти (1404-1472)— ученый, писатель, музыкант, нопрежде всего— великий зодчий. Онпорвал сканонами средневековой готической архитектуры истал возрождать великое наследие Древнего Рима.
Втевремена «новые итальянцы», аАльберти можно вполне причислить клюдям этой формации, полагали, что ценны негерои, чья грудь пропитана «пылью затерянных хартий», апросто активные люди, те, кто умеют делать деньги идобывать великие сокровища. Прежде всего человек недолжен быть бедным— вот лозунг того времени. Лозунг скрытый, ноявный, никто публично старается непроизносить его, новсе это чувствуют ипочти все кэтому стремятся. Может быть, только самый великий человек той эпохи— Леонардо даВинчи говорит откровенно, что «служит тому, кто больше платит» ичто «ему почти все равно, чем заниматься изачто получать деньги».
Альберти рекомендует Пачоли венецианскому купцу Антонио деРомпиази. Очевидно понимая, что художником ему небыть, Пачоли едет вВенецию. Это был 1464 год. Онпоселился наострове Гвидека— одном из70островов, накоторых расположилась сильнейшая морская иколониальная держава тогдашней Европы.
Вновом городе унового хозяина онстановится воспитателем трех сыновей богатого купца. Воспитывая детей, онучит ихтому, что знает ипонимает сам; часто онучится вместе сосвоими учениками, посещая публичные лекции знаменитого математика Доменико Брагадино вшколе Риальто. Налекциях Брагадино Пачоли знакомится сбудущим видным математиком— Антонио Корнаро, дружба скоторым продлится многие годы, помогает отцу учеников введении конторских книг, приобретая первые навыки вделе, висторию которого ему суждено будет вписать несколько замечательных страниц. УРомпиази Пачоли нетолько воспитывал детей, но, как онпотом скажет, «путешествовал накораблях, перевозящих товары». В1470 году онзакончил свою первую книгу— учебник коммерческой арифметики, написанный для своих воспитанников. Втомже году Л.Пачоли прервал карьеру воспитателя, решив покинуть город; онуехал вРим.
Втевремена карта Италии представляла собой мозаику маленьких ивраждебных друг другу государств. Древний Рим, центр всего католического мира, был вместе стем истолицей Папской области— одного изгосударств Италии. Взгляду Луки Пачоли предстали многочисленные руины старой императорской столицы, огромное число обветшалых средневековых зданий, готовых рухнуть влюбую минуту, инемногочисленные постройки новых великих зодчих. Одним иззачинателей нового архитектурного стиля был старый знакомый Пачоли— Леон Баттиста Альберти— второй великий человек наего жизненном пути. Вдоме Альберти был принят ипоселился Пачоли. Беседы сним исовместные занятия, теперь уже повзрослевшего юноши, оказали большое влияние надуховный мир математика ибухгалтера.
Влюбленный вмир чисел Пачоли повторит заПифагором мысль отом, что число лежит воснове вселенной. Вдоме Альберти Пачоли расширил круг своих знакомств. Оносознает очень важную мысль: успех вжизни зависит отдрузей, которых мывыбираем (или нас выбирают).
Неясно, обратилали семья делла Ровере внимание наначинающего математика или онсам сумел обратить внимание насебя, ноясно одно, что это знакомство сыграло огромную роль вжизни Пачоли. Глава семейства втовремя, окотором идет речь, Франческа делла Ровере, был генералом ордена францисканцев. В1471 году онстанет папой под именем Сикста IV. Оба его племянника хорошо относились кЛуке Пачоли, новажной для Пачоли окажется дружба сДжулиано. Полагают, что Пачоли провел вРиме неболее двух лет. Онпостарался покинуть «самый неопрятный город тогдашней Европы».
Эпоха
Это было страшное время.
Приведем тексты бесстрастного историка ифилософа А.Ф.Лосева. «Вэпоху Ренессанса,— тихо испокойно свидетельствует он,— гадали натрупах, заклинали публичных женщин, составляли любовные напитки, вызывали демонов, совершали магические операции при закладке зданий, занимались физиогномикой ихиромантией, бросали вморе распятия сужаснейшими богохульствами изарывали вземлю ослов для вызывания дождя вовремя засухи. Вмассовом порядке верили впривидения, вдурной глаз ивообще вовсякого рода порчу, верили вчерных всадников, якобы намеревавшихся уничтожить Флоренцию заеегрехи, ноотстраненных заклинаниями праведника; околдовывали детей, животных иполевые плоды. Верили, что женщины совокуплялись сбесами ибыли колдуньями, хотя иной раз идобрыми. Публичные женщины для привлечения мужчин пользовались разными снадобьями, всостав которых входили волосы, черепа, ребра, зубы иглаза мертвых, человеческая кожа, детский пупок, подошвы башмаков икуски одежды, добытые измогил, идаже трупное мясо складбища, которое они незаметно давали съесть своим любовникам. Протыкали фигурки извоска изолы сизвестными припевами для воздействия натех, кого изображали эти фигурки, мстили пророкам заихпредсказания».
«Когда умирал какой-нибудь известный человек,— продолжал Лосев,— сразуже распространялись слухи, что онотравлен, причем очень часто эти слухи были вполне оправданны». «Казни, убийства, изгнания, погромы, пытки, заговоры, поджоги, грабежи непрерывно следуют друг задругом».
«Священнослужители,— писал Лосев,— содержат мясные лавки, кабаки, игорные ипубличные дома, так что приходится неоднократно издавать декреты, запрещающие священнослужителям „ради денег делаться сводниками проституток“, новсе напрасно. Монахи читают „Декамерон“ ипредаются оргиям, авгрязных стоках находят детские скелеты как последствия этих оргий. Тогдашние писатели сравнивают монастыри тосразбойничьими вертепами, тоснепотребными домами. Тысячи монахов имонахинь живут вне монастырских стен. ВКомо вследствие раздоров происходят настоящие битвы между францисканскими монахами имонахинями, причем последние храбро сопротивляются нападениям вооруженных монахов. Вцерквах пьянствуют ипируют, перед чудотворными иконами развешены пообету изображения половых органов, исцеленных этими иконами».
Вэпоху Ренессанса впервые католическая церковь признает существование ведьм. Булла Иннокентия VIII Summis desiolerantes (1484) освятила новые времена огнями инквизиторских костров. Сожжение ведьм становится «…специальной юридической обязанностью церковных руководителей. Подсчитано, что за150 лет (до1598 г.) вИспании, Италии иГермании было сожжено 30тысяч ведьм.
Лука Пачоли— немнимый, адействительный титан, истать титаном втакие времена было подвигом. Думать одебете икредите, отонкостях математики, анеобинкубах исугубах, т.е. незаниматься самой прогрессивной изнаук того времени— демонологией, было большим подвигом.
Стремясь кнауке, онуехал изРима.
Францисканец
Куда уехал Пачоли, несовсем ясно. Я.Кубеша приводил, поегоже словам, «непроверенное предположение», что онуехал вНеаполь, собираясь там торговать.
В1472 году Пачоли было 27лет. Никаких видимых успехов нивнакоплении богатств, нивзанятии торговлей оннедостиг. Лука Пачоли надел набосые ноги сандалии, натянул коричневую грубо-шерстяную рясу иперепоясался белой веревкой стремя узлами, взнак трех обетов: послушания, целомудрия ибедности. Онуходил измирской жизни. «Причина счастья или несчастья людей,— писал Макиавелли,— состоит втом, соответствуетли ихповедение времени или нет».
Лоренцо Балла (1405-1457) учил, что для ученых занятий нужны четыре условия: 1) общение сколлегами, 2) хорошая библиотека, 3) удобное место и4) свободное время. Все это Л.Пачоли нашел вмонашестве. Вполне вдухе своего времени монашество приносило Пачоли пользу: оно вводило его вопределенную культурную среду. Вистории цивилизации францисканцы сыграли выдающуюся роль. Достаточно назвать таких философов, как Джованни Бонавентура (1221-1274), Дуне Скотт (1266-1308), Роджер Бэкон (1214-1292), Уильям Оккам (1285-1349). Все они были францисканцами. Вордене состояло множество замечательных ученых имузыкантов, например Ференц Лист (1811-1886).
Лука Пачоли добивался максимально возможного: онхотел посвятить себя науке иради этого стал монахом-францисканцем. Выбор был продиктован научными традициями, сложившимися вордене, исемейными обстоятельствами— оба брата Луки Пачоли тоже были францисканцами. Может быть, ивоспоминания далекого детства заставили Пачоли постучаться вэту дверь. Аможет быть, все объясняется протекцией могущественных францисканцев делла Ровере?
Официально орден францисканцев был нищенствующим, иЛука Пачоли, становясь фра Лукой диБорго Сан-Сеполькро, принес обет бедности. Пройдет 450 лет, ифранцузский бухгалтер Альбер Дюпон увидит вэтом глубоко символический акт: отец бухгалтерии приносит засебя изасвоих будущих коллег обет бескорыстия ибедности. Ивсамом деле знаменательно: назаре нового времени для бухгалтеров уже прокламируется бедность как принцип, аназакате будет отмечено, что обещанное сбылось.
Следует заметить, что вотличие отдругих монахов, которые стремились вмонастырь, чтобы заживо уйти изжизни, францисканцы, напротив, принимали обет, чтобы войти вжизнь, чтобы слова Господа нести вмир изапечатлеть ихвсердцах людей. Это очень устраивало Пачоли. Ондумает окарьере университетского профессора, итакой подход позволял, даже заставлял его идти клюдям.
После пострижения онживет народине вСан-Сеполькро. Его учитель Пьеро делла Франческа пишет в1475 году картину «Мадонна сосвятыми», среди святых доминиканский монах Пьеро Мартир (Петр Мученик); считают, что моделью послужил Пачоли.
Ученый
События показали, что Л.Пачоли правильно оценил свои возможности исделал разумный выбор. 14октября 1477 года онполучил профессуру вуниверситете Перуджи, авноябре прочитал свои первые лекции. Ему положили оклад в30гульденов, ноуже 11января 1478 года извнимания ктому, что «онуже два месяца читает лекции погеометрии иалгебре иоказал воных превосходные познания ичто, очевидно, ему жить нельзя натакое скудное содержание», разрешена ему прибавка в20гульденов. Судя повсему, Л.Пачоли оказался хорошим лектором. 4июля 1478 года корпорация профессоров ввиду «необходимости иметь такого ученого иопытного преподавателя поозначенному предмету и, относясь суважением кего добродетелям ивысокой нравственности», решила оставить Пачоли при занимаемой имкафедре еще надва года, увеличив ему вместе стем содержание до60гульденов.
Много это или мало? «Плата профессорам,— писал Я.Буркхардт,— разнилась очень сильно; иногда университетам даже жертвовали капиталы. Сразвитием образования возникло исоперничество заобладание лучшими профессорами; вэтой ситуации Болонья иногда тратила науниверситет дополовины своих государственных доходов (20000 дукатов). Контракт спреподавателем заключался навремя, иногда всего лишь насеместр, так что профессора вели такуюже бродячую жизнь, как комедианты: впрочем, бывали ипожизненные контракты. Иногда сученых брали обещание непреподавать вкаком-либо ином месте. Кроме того, существовали неоплачиваемые, добровольные преподаватели».
Однако втевремена полагали, что «плата непомешает преподавателям требовать откандидатов подарков, традиционных вовсех университетах». Завремя, проведенное вПерудже, Пачоли, готовясь клекциям, написал развернутые конспекты двух курсов: «Алгебра» и«Пять правил Платона». Оноформил ихввиде отдельной книги, посвятив ее«своим любезным ученикам, отличным иславным юношам Перуджи». Впоследствии ееосновы войдут всостав первого капитального труда Пачоли. Рукопись этой книги хранится вВатиканской библиотеке.
Для нас очень важно отметить, что именно вэтой книге современные нам исследователи нашли описание ряда коммерческих особенностей (обзор денежных единиц— монет, мер измерения, вексельное право, правила образования товариществ иисчисления процентов), которые сложились вВенеции, Флоренции, Генуе иРиме. 11декабря 1480 года Пачоли получил последний раз профессорское жалованье вПерудже иуехал вЗару. Вего педагогической карьере наступил перерыв.
Втечение восьми лет Лука Пачоли будет заниматься философией, теологией исовершенствоваться вматематике, именно вЗаре оннапишет свои первые версии «Summa». Выполняя орденские обязанности, онбудет совершать поездки вразличные города Италии, чаще будет ездить воФлоренцию. Занятия новыми предметами непрошли бесследно, с1486 года онуже именуется магистром священной теологии.
14декабря 1487 года его порекомендации генерала ордена приглашают вПеруджу, через несколько дней онподнимается накафедру. Альбер Дюпон, сосвойственным ему романским воображением, примерно так, глядя напортрет, относящийся ктому времени, описывает Луку Пачоли: «Красивый, энергичный молодой мужчина; поднятые идовольно широкие плечи обличают врожденную физическую силу, мощная шея иразвитая челюсть, экспрессивное лицо иглаза, излучающие благородство иинтеллект, подчеркивают силу характера. Такой профессор мог заставить слушать себя иуважать свой предмет».
Носуть невтом, что онмог заставить уважать свой предмет, автом, как онподходил кобучению, искренне полагая, что учить чему-либо намного сложнее, чем учиться. Как педагог Пачоли держался «дедуктивного» принципа, т.е. онпредпочитал объяснить сложный случай, аобъяснение более простых после этого было или ненужным, или очень легким. «Незаслужил сладкого тот,— писал он— кто неотведал раньше горького».
Педагогическую деятельность Пачоли сочетает снаучной работой: онпродолжает писать энциклопедический труд поматематике— «Summa». Очень скоро воФлоренции, которую хорошо знал илюбил Л.Пачоли, произойдет спор между гражданами города иихзнаменитым земляком— Микеланджело. Флорентийцы говорили: «Это гиблое время, потому что человеческий разум исчерпал свои возможности. Все, что можно узнать, уже узнали, все, чего можно достичь, достигнуто, все, что мыслимо изобрести, изобретено». Микеланджело возражал: «Аэто совсем неправда. Человеческий; разум рождается вновь всякое утро, вместе свосходом солнца. Человечество придумает машины, предложит идеи, которые пока непостижимы для нас. Человеческий разум никогда незаставят склониться, его работу неостановят, онбудет крепнуть иразвиваться, пока неугаснет солнце». Пачоли скорее сфлорентийцами, чем свеликим скульптором; онхочет подвести итог, выявить сумму математических знаний. Вкакой-то степени онхочет сделать то, что нанаших глазах столь успешно делали, нотак инедовели доконца Н.Бурбаки. Существенное отличие только втом, что уПачоли небыло, как унаших современников, единой идеи, изкоторой можно былобы вывести систематизированное математическое знание. Однако Пачоли лишний раз доказал, что умелое подведение итогов— это всегда начало нового дела.
Наэтот раз ему несуждено пробыть долго вПерудже. В1487 году онобратился вдруг кстудентам спросьбой «быть снисходительными кнему, так как ежедневные занятия утомили его». Вапреле 1488 года онполучает должность вштате епископа Пьетро Валлетари. Назначение требовало переезда вРим.
Здесь Пачоли продолжал писать начатый вПерудже труд, изготовлял модели геометрических тел, выступал спубличными лекциями, ездил погородам, был вНеаполе, вРиме познакомился сгерцогом Гвидобальдо Урбино ивозобновил давнее знакомство скардиналом Джулиано делла Ровере (1441-1513), будущим папой Юлием II— самым воинственным извсех наследников апостола Петра. С1490 по1493 год Пачоли живет иработает вНеаполе. В1493 году онненадолго появляется вПадуе. Вэто время онмного работает, пишет книгу, ейсуждено прославить его имя. Вовремя работы в1492 году два события потрясли Европу: одно было радостным— генуэзец Христофор Колумб нашел «путь вИндию» (современники воспринимали эту новость так, как внаше время первый полет человека вкосмос); второе печальное: свершилось невдалекой Америке, аздесь, рядом, вродном Борго Сан-Сеполькро— умер Пьеро делла Франческа. Последние десять лет своей жизни онпочти ничего невидел. Человека, умевшего как ниодин другой живописец Италии изобразить солнечный свет, водили поулицам заруку. Пройдет нетак много лет, иЛука Пачоли назовет его царем живописи: elmonarca all tempi nostri delta pictura. Втот момент, когда Л.Пачоли заканчивал свой большой математический труд, оннемог невспоминать своего первого учителя, который «ставил себе задачей обобщить наблюдения над действительностью вформе строго числового закона, вформе тех вечных пропорций, которые устраняли изявления все случайное, все наносное». Ученик всю свою жизнь будет стремиться ктомуже.
В1493 году вАсизе тринадцатилетняя работа над книгой была закончена. Подобно большинству авторов онсчитал, новотличие отбольшинства неошибался, что без его книги образование находится вупадке. Симптомом упадка онсчитал неудачный выбор предметов исследования инеэффективность методов обучения.
Естественно, оннастаивает накаких-то изменениях, требует что-то улучшить, может где-то ошибается. Истольже естественно возникают большие неприятности: онполучает выговор. Это было очень серьезным взысканием. Но, ксчастью, унего были хорошие друзья исильные покровители. Папа Иннокентий VIII отменил наказание. Теперь Пачоли вновь свободен. Онпокидает монастырь исрукописями своих книг выезжает вВенецию. При покровительстве претора республики св. Марка мецената Марко диСануто 10ноября 1494 г. большой многолетний труд Пачоли изтипографии «мудрого Паганино диПаганини» вышел всвет. Онназывался «Summa deArithmetica, Geometria, proportioni etProportionalita»— «Сумма арифметики, геометрии, учения опропорциях иотношениях». Эта ценнейшая инкунабула сохранилась кнастоящему времени только всеми экземплярах.
При подготовке рукописи ипечати еевозникли большие проблемы: втевремена втипографиях умели набирать буквы, нонеумели набирать изображения геометрических фигур. Ученые досих пор спорят, кто— издатель Паганини или сам Пачоли— догадался поместить эти рисунки невосновном тексте, анаполях книги. Вовсяком случае книга стала итипографским, иматематическим, ибухгалтерским событием уходящего XVстолетия.
Ноконечно, это была книга прежде всего для математиков. Аони были невчести. Втевремена широко распространялись взгляды Джованни Пико делла Мирандола (1463-1494), выраженные имвсерии тезисов: «математика неесть настоящее знание», она «неведет кблаженству», математические науки «несуществуют ради них самих», «нет ничего более вредного для теолога, чем частые иусидчивые занятия математикой Евклида», авне Евклида Мирандола даже непредставлял себе математики. Однако вобществе получают все большее признание другие идеи. Так, широко известно изречение Леонардо: «Никакой достоверности нет внауках там, где нельзя приложить ниодной изматематических наук, ивтом, что неимеет связи сматематикой».
Книга напечатана на300 листах, текст настраницах расположен вдва столбца, номера, проставленные только направой странице, относятся клевой иправой страницам, т. е. нумеруются развернутые листы. Структура книги отличается некоторой сложностью. Первоначально она подразделялась на5частей: 1— Арифметика иалгебра. 2— Различные вопросы, касающиеся торговли (включая векселя именовые сделки). 3— Ведение бухгалтерского учета исчетов. 4— Весы, меры ипроценты. 5— Геометрия. Однако затем Пачоли отверг первоначальный замысел иразделил текст «Суммы» надве части: первая часть посвящена арифметике иалгебре, вторая— геометрии. Порядок изложения остался прежним. Нумерация листов вчастях самостоятельная, впервой— 224 листа, вовторой— 76. Каждая часть делится наотделы, отделы— натрактаты, трактаты— наглавы. Первая часть; состоит издевяти отделов, восемь изкоторых посвящены вопросам арифметики иалгебры, адевятый отдел— вопросам применения математики вкоммерческом деле. Впоследний отдел входит двенадцать трактатов: I— отоварищах, IIобарендах, III— оменах именовых сделках, IV— овекселях ивексель ных сделках, V— опроцентных вычислениях… XI— осчетах изаписях, XII— омерах, весах имонетах, оторговых обычаях иместах, скоторыми Италия находится вторговых сношениях. Трактат XI, который нас интересует, состоит из36глав.
Для коммерческих школ средневековья нужны были учебники. Возникновение коммерческого образования относится кXIстолетию. Сначала оно проводилось через монастыри,»вконце XIII века вИталии появились частные школы исветские учителя. Первым прототипом такого учебника была знаменитая «Книга счета» («Liber Abaci»), принадлежащая Леонардо Фибоначчи (1202). Впоследствии широко применялись трактаты Джованни деАнтонио даУдзано, «Книга отоварах» («Libra dimercantie»), приписываемая Джорджи диЛоренцо Кьярини, и«Искусство торговли», написанная служащим флорентийской компании Барди— Франческо Бальдучи Пеголотти.
Два формальных обстоятельства были отмечены современниками сразу: арабские цифры иитальянский язык. Вот как описывалась одна изучетных книг, датированных 1494 годом: «Записи сделаны были ровным круглым почерком, без прописных букв, без точек изапятых, сцифрами римскими, отнюдь неарабскими, считавшимися легкомысленным новшеством, непристойным для деловых книг. После Пачоли римские цифры вделовых книгах были вытеснены «легкомысленными» арабскими. В1299 году Совет промышленников ибанкиров Флоренции издал указ озапрещении использования арабских цифр вучетных книгах идокументах, так как эти цифры легко подделать. Любопытно, что теперь потойже причине запрещены цифры римские. Существенно, что книга Л.Пачоли написана неналатинском языке, накотором тогда делалась наука, анавольгаре, насыщенном латинскими выражениями иформами. Сознательно или понеобходимости, Пачоли действительно способствовал выработке итальянского научного языка.
Монументальная печатная работа Пачоли, несомненно, способствовала его славе. Когда в1496 году вМилане— крупнейшем городе игосударстве Италии, вуниверситете открыли кафедру математики, занять еебыл приглашен фра Лука диБорго Сан-Сеполькро. Приглашение было принято. Вэто время вМилане при дворе герцога Людовико Моро Сфорцо— «красе мира ивойны», как его именовали, сияло солнце Леонардо даВинчи. Пачоли читает учебные лекции студентам ипубличные лекции всем желающим. «Количество его слушателей росло скаждым днем».
Онзнает математику ипри этом умеет говорить иладить слюдьми; онстановится популярным. Его приглашают читать водворец, придворные собираются посмотреть ипослушать человека, ставшего модным. Это была внешняя жизнь, нобыла идругая жизнь— жизнь для собственной радости инауки, арадостей вне науки оннезнал. «Также, как еда без удовольствия превращается вскучное питание, так занятие наукой без страсти повреждает память, которая становится неспособной удерживать то, что она схватывает». Эти слова записал всвоем дневнике Леонардо даВинчи— третий великий человек нажизненном пути Л.Пачоли. Леонардо даВинчи «начал составлять учебник элементарной геометрии, новразгар работы донего дошла „Summa“ Пачоли, ионувидел, что его учебник будет бесполезен: лучше, чем Пачоли, сделать оннемог, ахуже нестоило».
Они познакомились; вначале ихсвязывали отношения деловые, следы которых остались взаписных книжках Леонардо: «Научись умножению корней умаэстро Луки»,»попроси брата изБорго показать тебе книгу «Овесах». Пачоли помогал Леонардо ввыполнении расчетов для конного памятника Сфорцо. «Для отливки его вбронзе понадобилосьбы 200 тысяч фунтов металла». Через три года гасконские пехотинцы превратят лучшую статую вмире вмишень для стрельбы.
ВМилане Л.Пачоли начал писать «Божественную пропорцию», свою вторую великую книгу. Под влиянием бесед сЛеонардо даВинчи ивоспоминаний обуроках Пьеро делла Франческа Пачоли занялся разработкой теории перспективы, геометрии иархитектуры. Леонардо даВинчи иллюстрировал новую книгу. Постепенно деловые отношения перешли вдружбу. Жизнь иработа вМилане были лучшими годами вжизни Леонардо даВинчи иЛуки Пачоли.
В1499 году французская армия оккупировала Милан. Леонардо даВинчи записал вдневнике: «Герцог потерял государство, имущество, свободу, иниодно изего дел небыло имзакончено». В1499 году Леонардо даВинчи иЛука Пачоли уехали воФлоренцию, там ихпути разошлись. Однако имбудет суждено часто вспоминать друг друга. Может быть, Леонардо даВинчи, выполняя чертеж первой вмире счетной машины, думал оматематике Луке Пачоли, и, возможно, математик Лука Пачоли видел перед собой «Тайную вечерю», когда редактировал для печати «Божественную пропорцию» ичитал лекции воФлорентийском университете.
В1501 году изФлоренции Лука Пачоли переезжает в«dotta egrassa» («ученую ижирную») Болонью, где встарейшем университете Европы (осн. в1058 г.) занимает кафедру математики. В1504 году истек десятилетний срок привилегии напечать «Summa», т. e. срок авторского права. Кто-то вВенеции переиздал теперь уже безгонорарную книгу, нохарактерная деталь— невсю работу, атолько одиннадцатый трактат, сновым названием натитульном листе: «Lascuola perfetta del mercanti diFra Paciolo diBorgo Santo Sepolecro». Venezia, 1504— «Совершенная школа торговли, сочинение брата Пачоли изБорго Сан-Сеполькро».
В1505 году Пачоли снова воФлоренции, вбратии монастыря св. Креста. Онстановится свидетелем триумфов Микеланджело Буонарроти, новрядли они трогают стареющего математика. Совсем юный Рафаэль учится здесь живописи. Пачоли, очевидно, даже неподозревает обэтом. Ему еще предстоит встретиться истем, исдругим. Вэтоже время воФлоренции Никколо Макиавелли пишет свои блистательные книги, аАмериго Веспуччи составляет описание вновь открытого континента. С1507 года этот континент будет называться Америкой. Мынезнаем, встречалсяли Лука Пачоли сН. Макиавелли иА. Веспуччи, зато знаем, что онстал близким другом пожизненного гонфалоньера (знаменосца), верховного правителя Флорентийской республики Пьеро Содерини.
Все время, свободное оторденских обязанностей, Пачоли посвящает «Божественной пропорции». Онторопится. Врукопись онвключает нетолько иллюстрации своего друга Леонардо даВинчи, ноисодержание бесед сним, нетолько воспоминания освоем учителе Пьеро делла Франческа, ноипочти весь трактат его. КогдаЛ.Пачоли начинал писать эту книгу, онпосвящал ееЛюдовико Моро Сфорцо— миланскому герцогу, тирану иврагу демоса; когда рукопись была завершена, онпосвятил ееПьеро Содерини— врагу тиранов идругу демоса. Однако издать книгу воФлоренции онили неможет, или нехочет.
Закат
Жизнь продолжается. Время очень тяжелое. Онпроводит его вмонастыре Св. Креста воФлоренции. Втихую монастырскую обитель все время доносятся звуки войны: вопли казнимых, стоны пытаемых взастенках инквизиции (францисканцы привлечены кэтой «полезной» деятельности); многие ждут конца света. Ончувствует усталость. Годы берут свое. Старость стучится вего сердце.
Ксчастью, наступил понтификат Юлия II. Это Джулиано, старинный друг юности, племянник Сикста IV. Новый папа великий человек ионнеможет незнать лучшего математика «всех времен инародов». Лука обращается кпамяти папы ипросит помощи: получить, впорядке исключения, для него лично льготы, которые оннеможет иметь согласно уставу нищенствующего ордена. Несразу, но28апреля 1508 года онполучает папскую буллу, согласно которой его освобождают отнекоторых обетов.
Теперь можно подумать иотихой жизни. Онхочет получить иполучает место настоятеля вродном Сан-Сеполькро. Исудя повсему, становится его местоблюстителем. Однако, устроив дела вечные, онрешает закончить дела земные. Прежде всего научные.
Вначале XVI столетия республика св. Марка достигла апогея своего величия. Однако война— «pazzia bestialissima», или «самая зверская изглупостей», как назовет ееЛеонардо даВинчи, подтачивает мощь этой «сверхдержавы». Венеция оказывается втянутой витальянские войны. С1508 по1516 год ейприходится сражаться против объединенной мощи ведущих держав, входящих вКамбрейскую лигу (Германия, Испания, Франция, Папская область, Флоренция, Феррара, Мантуя). Вэтой войне Венеция выстоит, носилы еебудут скаждым десятилетием клониться купадку, пока, наконец, в1797 году «маленький капрал» неуничтожит государство, просуществовавшее тринадцать веков.
11августа 1508— переломного вистории Венеции года— Лука Пачоли прочитал при огромном стечении слушателей первую публичную лекцию вбазилике св. Бартоломео. Читая лекции, Л.Пачоли нинаминуту незабывал отом, что вего передвижном сундучке лежали рукописи двух книг. Его давний приятель Паганино диПаганини рукописи принял, ивскоре они вышли всвет. Первым в1508 году выходит перевод Евклида, название книги пообычаю тех времен длинное: «Euclidis megarensis pbilosophi acutissimi mathematicorum que omnium sine controuersia principis opera aCompano interprete fidissimo tralata. Que cum antea librariorum detestanda culpa mendis fedissimis adeo deformia essent: utvia Euclidem ipsum agnosceremus. Lucas Paciolus theologus insignis: altissima, Mathematicarum disciplinarum scientia rarissimas indicia castigatissimo detersit: emendauit»— «Сочинения мегерянина Евклида, тончайшего философа ипосправедливости первого извсех математиков, переведенные достойным внимания Компано. Сочинения эти повине издателя были настолько искажены ошибками, что едвали вних можно узнать Евклида. Пачоли, заслуженный теолог, сей высший иредчайший между математическими науками предмет посвоему разумению исправил ииздал».
Труды Евклида составляли главное содержание учебного курса. Лектор втевремена, как правило, читал студентам первоисточник икомментировал важные места. Студенты записывали лекцию, конспект еесодержал итекст первоисточника, икомментарии лектора. Таким образом, книга Л.Пачоли была авторским конспектом егоже лекций. Эта книга Пачоли дошла донас водном-единственном экземпляре, который хранится вуниверситете Болоньи. Суд потомства был невпользу Пачоли. Считается, что вего переводе присутствует множество ошибок итемных мест.
Гораздо успешнее сложилась судьба его второй рукописи: «Divina proportione opera atutti glingegni perspicaci ecuriosi necessaria oue ciascun studioso diPhihsopJna, Perspective!, Pictura, Sadptura, Architectura, Musica ealtre Matheniatiche suauissima. sottile eadmirabue doctrina contegiura edelectarassi con narie question? desecretissima scientia»— «Божественная пропорция. Книга весьма полезная всякому проницательному ижаждущему знания уму, изкоторой каждый занимающийся философией, перспективой, живописью, скульптурой, архитектурой, музыкой или другими математическими предметами может приобрести приятные, остроумные иудивительно достойные сведения инайти развлечение поразным вопросам исамым секретным знаниям».
Несмотря наобещания раскрыть самые секретные знания, значение «Божественной пропорции» было меньшим, чем знание «Summa». «Божественная пропорция» подводила итог беседам, размышлениям иДружбе Л.Пачоли сП. делла Франческа, Л.Б.Альберти, Леонардо даВинчи. Спустя несколько месяцев после прочитанной вбазилике св. Бартоломео лекции, Л.Пачоли предоставил нарассмотрение дону Венеции прошение. Оно было удовлетворено изаПачоли закреплено исключительное право публикации своих работ вВенеции сроком на15лет. Успехи внауках были очевидны, иЛука Пачоли больше думает оних, чем омонастыре. Однако это неустраивало монахов, отданных под его власть.
Втомже году, когда вВенеции вышла «Божественная пропорция», два монаха монастыря вСан-Сеполькро обратились кгенералу ордена францисканцев Ринальдо Грациани: «Поскольку наш монастырь освящен именем славного исв. Франциска ипоскольку наши люди привязаны кнашему ордену сверх обычной меры, мынеможем без горя слышать ивидеть вещи, которые являются позором для нашего ордена. Поэтому мыпросим святейшего отца обратить внимание начесть вашего инашего ордена св. Франциска иособенно проследить, чтобы фра Лука Пачоли был лишен привилегий, вытекающих изпапской буллы, ивсех административных обязанностей, вовсяком случае тех, которые получил отпапы, либо через ваше посредничество, либо кого-то еще, поскольку мысчитаем, что таковые обязанности неприносят пользу монастырю, аскорее, напротив, ведут кнесчастью ивреду, особенно если принять вовнимание тот факт, что этот маэстро Лука неподходящий человек, чтобы управлять другими, иунего нет таких навыков, чтобы онподвергал наказанию или исправлял других, так как сам он, соответственно тому, что мывидим ежедневно, является человеком, которого надо исправлять, ипоэтой причине вышеупомянутый монастырь терпит ущерб при собирании подаяний идругих вещей, которые перечислять былобы слишком долго… Таким образом, мыпросим Ваше святейшество позаботиться онуждах монастыря, окоих Вас более полно проинформирует податель этого письма, который придет кВам нетолько пообщему согласию братьев, но, как ипонукаемый всеми нами, которые несут особую ответственность заВаш Орден.
Мыуверены, что Вы, сосвойственной Вам деликатностью, примете участие вэтом деле ивсе выйдет как должно. Это все. ИзБурго, декабрь 12, 1509 года.
Это письмо омрачило последние годы жизни великого ученого.
В1510 году Пачоли исполнилось шестьдесят пять лет. Онустал, постарел. Еще в1498 году вМилане онписал герцогу Людовико Моро: «Ихотя отрождения яодарен природою почти также, как ивсякий другой… я, тем неменее, уже изнемогаю оттяжкого дневного иночного те
